[R4496]
АВРААМОВ ЗАВЕТ – НЕ НОВЫЙ ЗАВЕТ

Какой ответ мы должны дать тем, кто сегодня пытается “учить”, что Авраамов Завет, который не имел посредника, был лишь обетованием со стороны Бога, а не Заветом вообще? Они утверждают, что Божье обетование Аврааму было лишь предварительным заявлением, а Новый Завет был запечатан и вступил в силу смертью нашего Господа Иисуса, и что Он, как Посредник Нового Завета, является посредником сначала между Богом и Церковью, а в течение Тысячелетнего века будет посредником между Богом и миром людей.

Кажется, вряд ли стоит давать какой-то ответ на такое необоснованное и небиблейское изложение вопроса, если речь идет об “учителях”. Однако смелые заявления и неправильно примененные тексты иногда имеют вес для неутвержденных и невежд в Писаниях; поэтому мы чувствуем, что имеем право рассматривать этот вопрос публично. Что касается утверждения, что обетование не является Заветом, то это, несомненно, верно в юридическом смысле, когда это касается людей. Да, адвокат сказал бы, что простое обещание без подтверждения не будет иметь обязательной силы в суде, потому что человеческие мысли и планы могут меняться; и что любой человек может изменить свои намерения и не нести ответственности за такое изменение, если не было никакой обязующей договоренности, или завета, или подтверждения. Но это, конечно же, не касается обетования Бога, Который не может обмануть, Чье обетование не может быть нарушено. Следовательно, Божье обетование, безусловно, является заветом и обязывающим договором. Его обязывает вся важность Божественной достоверности. Но, чтобы человеческая слабость и неверие не поставили под сомнение Божественное Слово, Бог сжалился и сделал Свое обетование Заветом наиболее обязывающим и авторитетным способом, который только можно себе представить. Он связал Свое обетование клятвой.

Священное Писание снова и снова ссылается на Божьи слова, сказанные Аврааму, не только как на обетование, но и как на Завет. Например, перед тем, как он был заключен, Бог сказал Аврааму: “Выйди из земли твоей в землю, которую Я покажу тебе, и Я заключу с тобой Завет”. В согласии с этим обетованием Авраам переселился в землю Ханаан, где Бог говорит, что Он заключил с ним Завет о том, что в его семени благословятся все племена земли. Пророк говорит нам, что этот Завет был трижды подтвержден Аврааму с клятвой – снова Исааку и снова Иакову (см. Быт. 17: 19; 22: 18; 26: 4; 28: 14). То, что апостол называет (Тем) Обетованием (исключительным и особенным над всеми обетованиями), также называется Заветом тринадцать раз в одной лишь Книге Бытия, не говоря уже о многочисленных других ссылках, которые любой может найти, воспользовавшись Симфонией.

Действительно, кажется странным, что желание создать теорию может исказить понимание христианина, изучающего Библию, до такой степени, что он будет пытаться игнорировать самый большой из всех мыслимых Заветов, записанных в Библии, – Завет, от которого зависят все наши христианские надежды. Послушайте, как апостол Павел оценивает этот Завет в послании к Евреям 6. Призывая израильтян к терпению и вере, чтобы они могли унаследовать обетования, св. Павел говорит: “ Бог, давая обетование Аврааму, как не мог никем высшим клясться, клялся Самим Собою, ... Люди клянутся высшим, и клятва во удостоверение оканчивает всякий спор их. Посему и Бог, желая преимущественнее показать наследникам обетования непреложность [непоколебимость] Своей воли [намерения], употребил в посредство клятву, дабы в двух непреложных вещах, в которых невозможно Богу солгать, твердое утешение имели мы, прибегшие взяться за предлежащую надежду”. Таким образом, апостол показывает, что Завет Авраама (без посредника, потому что он был безусловным) был прочно скреплен способом, который был бы удовлетворительным даже среди людей, а именно – клятвой.

Насколько более убедительной является Божья клятва, которая гарантирует неизменность основного Завета, заключенного с Авраамом, уверяя наследников обетования (“нас”), что в конце концов все человечество получит благословение, и что оно придет через нас (Гал. 3: 29). Апостол говорит нам, что эта клятва была предназначена Богом скорее для нас, чем для Авраама, чтобы дать нам твердое утешение, чтобы мы крепко держались надежды, данной нам в этом обетовании – в Авраамовом Завете. Он добавляет (с. 19), что мы имеем эту надежду как якорь души, надежный и непоколебимый за завесой, куда Иисус вошел как наш Предтеча, к Которому мы приближаемся как члены к нашему Главе. Он является Главой этого Семени обетования. Мы, члены Его Тела, вскоре последуем за Ним за завесу и разделим Его славный труд благословения народов, начиная с Израиля, в рамках Нового Завета. Мы, как принятые члены Тела Христа, являемся непосредственными бенефициарами первоначального Завета. Другие черты благословения мира будут осуществлены через нас согласно порядку Нового Завета с Израилем.

Безусловно, нет никакой последовательности или причины игнорировать этот великий, скрепленный клятвой Завет, заключенный во дни Авраама и завершенный Божественной клятвой. Если это не был Завет, или если, как Завет, он не был ратифицирован, или введен в действие до дней Иисуса, то почему апостол говорит, что Завет Закона был добавлен к Авраамовому Завету через 430 лет после заключения Авраамового Завета? Очевидно, св. Павел считал Завет Авраама твердо установленным, потому что он добавляет, что Завет Закона, установленный впоследствии, не мог отменить Завет Авраама (Гал. 3: 17). Это должен был быть полностью завершенный Завет, прочно скрепленный Божественным клятвой, иначе утверждение, что он не может быть отменен, было бы неправдой.

Снова обратимся к обсуждению этого вопроса св. Павлом в Послании к Галатам. Вот его слова: “Я говорю то, что завета о Христе, прежде Богом утвержденного [“предварительно ратифицированного” – Лексикон Стронга (Strong's Lexicon)], закон [Завет], явившийся спустя четыреста тридцать лет, не отменяет так, чтобы обетование потеряло силу”. Показывая более низкое положение Завета Закона по сравнению с Ветхим (первоначальным) Авраамовым Заветом, св. Павел говорит нам (Гал. 4: 22-31), что две жены Авраама, Сарра и Агарь, были аллегорическими; что сын Сарры представлял Христа, Церковь, Главу и Тело, тогда как сын Агарь представлял народ плотского Израиля. Он говорит: “В этом есть иносказание. Это два завета: один от [R4497] горы Синайской, рождающий в рабство, который есть Агарь, ибо Агарь означает гору Синай в Аравии и соответствует нынешнему Иерусалиму, потому что он с детьми своими в рабстве”. В свою очередь, он заявляет, что Сарра соответствует Иерусалиму, который является высшим и свободным, матерью всех нас. Он добавляет: “Мы, братия, дети обетования по Исааку” (ст. 28). Почти семнадцать веков понадобилось для развития сына Агарь, телесного Израиля, под Заветом Закона. Сын Сарры (первоначального, Авраамового Завета) уже более восемнадцати веков находится в процессе развития. Через него благословятся все народы. Своим послушанием Он обеспечил земные права на жизнь; Он принес их в жертву, то есть положил на Голгофе. Он в течение этого века сделал их доступными для Своего “Тела” и вскоре снова положит жертвенным образом. Тогда Он будет готов передать их в наследство естественному Израилю и миру (Рим. 11: 31).

Израиль осознавал ценность этого Завета, заключенного с Авраамом: он составлял основу всех их надежд, веры и доверия. Они думали, что к нему нужно добавить Завет Закона, и поэтому приняли его как поправку; но они продолжали доверять первоначальному Завету, надеялись на него, как говорит св. Павел: “Которого исполнение надеются увидеть наши двенадцать колен” (Деян. 26: 7). Именно после того, как Израиль отчаялся в своей способности соблюдать Закон, Бог ободрил их, заверив, что заключит с ними Новый Завет, который будет действовать более благоприятно – более в их пользу. Так оно и будет. С окончанием этого Евангельского века, когда будет избрано Духовное Семя Авраама, Новый Завет с Израилем вступит в силу, как написано: “И сей завет им от Меня, когда сниму с них грехи их... Придет от Сиона [Евангельской Церкви] Избавитель [Посредник, Пророк, Священник, Царь] и отвратит нечестие от Иакова [естественного Израиля]” (Рим. 11: 26, 27).

Без сомнения, мы можем заверить всех, кто имеет уши, чтобы слушать, что Евангельская Церковь не является семенем двух матерей, Заветов, а одного, и что этим одним является Завет Сарры, ветхий, первоначальный, связанный клятвой Завет. Сарра имела только одного ребенка, Исаака, который образно представлял Христа, Главу и Тело – наследника всего. “Мы, братия, дети обетования по Исааку” – наследники великой привилегии благословлять все племена земли как члены великого антитипичного Посредника Нового Завета Израиля, который вытеснит и заменит ветхий Завет Закона.

“ЗАКЛЮЧУ С ДОМОМ ИЗРАИЛЕВЫМ ПОСЛЕ ТЕХ ДНЕЙ... НОВЫЙ ЗАВЕТ”

В Иеремии 31: 33 читаем, что это произойдет “...после тех дней”, то есть приведена дата Нового Завета. Почему так? И какие дни должны предшествовать заключению Нового Завета?

Бог предсказал, что если Израиль будет верным, Он благословит их во всех смыслах этого слова, но если они будут поступать вопреки Ему, то Он будет поступать вопреки им и “накажет их всемеро за грехи их” (Лев. 26: 28). Это выражение в таком контексте, в разных вариантах, повторяется трижды. В одном случае употребляется слово “СИЛЬНЕЕ”. “Я накажу вас за ваши грехи в семь раз сильнее” (МБО). Еврейское слово, упомянутое здесь, согласно переводу Стронга, правильно было бы перевести как “непрерывно”.

Эту угрозу наказания мы не понимаем так, будто Господь даст Израилю в семь раз больше наказания, чем они должны были бы получить, а так, что Он “в семь раз” (семь времен, лет) увеличит наказание, то есть будет непрерывно наказывать их за их грехи. Эти семь раз, то есть семь лет, конечно, не были буквальными годами, поскольку они неоднократно получали большее наказание, чем это. Семь раз-времен мы интерпретируем как символические годы, в гармонии с другими местами Писания – день за год, на том основании, что в году триста шестьдесят дней. Таким образом, семь раз-времен означает 7х360, что равно 2520 буквальным годам. А слово “сильнее”, или “непрерывно” означает, что этот период в 2520 лет не будет суммой всех их разных лет наказаний в разные “времена”, но этот опыт 2520 лет наказания как народа будет одним непрерывным периодом.

Далее мы должны спросить, был ли такой непрерывный период немилости в истории народа Израиля? Ответ – да. Во времена Седекии, последнего царя, который сидел на престоле Господнего Царства, Господнее Слово по этому поводу было следующим: “И ты, недостойный, преступный вождь Израиля, которого день наступил ныне, когда нечестию его положен будет конец! так говорит Господь Бог: сними с себя диадему и сложи венец... Низложу, низложу, низложу [венец, царство]... доколе не придет Тот, Кому [принадлежит] он, и Я дам Ему” (Иезек. 21: 25-27). Этот период в 2520 лет, или семь символических времен, закончится, по нашим подсчетам (ИССЛЕДОВАНИЯ СВЯЩЕННОГО ПИСАНИЯ, т. II, гл. IV.), в октябре 1914 года. Другими словами, период Времен Язычников, господства язычников в мире, является точной параллелью периода потери Израилем царства и ожидания его от Мессии.

Мессия во время Своего Первого Пришествия нашел их не готовыми как народ быть Его Невестой, быть с Ним как Духовное Семя Авраама, поэтому требовался, как Бог знал заранее и предвидел, весь этот промежуточный период, чтобы выбрать Духовный Израиль, царственное священство, “народ святой”, “людей, взятых в удел”, Тело Христа, Тело Посредника между Богом и человечеством.

Это те “дни”, о которых говорится в пророчестве Иеремии относительно Нового Завета, “после тех дней”: после “всемеро” наказания Израиля наступит время Божьей благосклонности под Новым Заветом с его лучшим Посредником – великим Пророком, Священником, Посредником, Судьей и Царем – Иисусом, Главой, и Церковью, Его Телом, Иисусом, Женихом, и Церковью, Его Невестой и сонаследницей.

Обратите внимание, как это хорошо соотносится с объяснением св. Павла в Послании к Римлянам 11 гл. Он указывает на факт, что все Божьи благословения были в Авраамовом Завете, который, как корень, развил Израиль как народ – семя Авраама по плоти. Израильтяне, жившие тогда, были ветвями этой маслины (стихи 16-21). Если бы они были в правильном состоянии сердца, “подлинно израильтянами”, то все вместе были бы приняты Христом как Его члены – им было бы позволено оставаться членами, ветвями маслины, которые представляли Духовное Семя Авраама. Но они не были готовы, поэтому все, за исключением немногих, ставших Духовными Израильтянами, были отломаны из-за неверия. В этом Евангельском веке места отломанных ветвей были заполнены призванными и избранными из каждой нации, народа, племени и языка. Таким образом Духовный Израиль стал “народом святым”, классом Царства под главенством Мессии как Его будущая Невеста, Тело, Царственное Священство.

Апостол напоминает нам (стихи 25-29), что отвержение Израиля от Божьей милости не является вечным, но лишь отвержением относительно этого Высокого Призыва к членству в Духовном Семени Авраама, членству в Теле Мессии, великого антитипичного Пророка, Священника, Посредника, Царя, Который, после завершения в конце этого века, начнет великий труд благословения всех племен земли. Апостол уверяет нас, что в Божественном плане Израиль будет иметь удел в этом деле благословения мира, но на более низком уровне, чем уровень Духовного Семени. Они, как естественное семя Авраама, первыми получат благословение от прославленного Посредника под Новым Заветом, который будет заключен непосредственно с этим народом, как предсказал пророк Иеремия (31: 31) – “после тех дней” запечатления этого Завета великим Посредником Его кровью.

Св. Павел прямо ссылается на этот Новый Завет, который будет заключен с Израилем в конце этого века (стих 27), говоря: “И сей завет им [естественному Израилю] от Меня, когда сниму с них грехи их” (Рим. 11: 27). Снятие их грехов является необходимостью для них, прежде чем они смогут принять этот Новый Завет, потому что Бог не заключает Завет с грешниками. Грехи Израиля не были упразднены нашим Господом, когда Он вознесся на высоту и предстал перед Богом за нас, в образе окропив кровью Крышку Умилостивления за грехи тех, за кого она была применена – за нас, “своих по вере [дом веры]”, не их, не Израиль по плоти, и не кого-либо другого, кроме “нас”.

В соответствии с этим образом должна была быть принесена вторая жертва за грех: “козел Господень” должен был быть принесен в жертву священником и его кровь окроплена на Крышку Умилостивления, но уже не за дом веры, а “за весь народ”. Этот “козел Господень”, как мы видели, изображал Церковь, Тело Христа, которое стало приемлемым для жертвы благодаря заслуге Христовой крови и приносится в жертву нашим Первосвященником на протяжении всего этого Евангельского века. Мы радуемся этой жертве и “представляем тела наши в жертву живую, святую, благоугодную Богу, [для] разумного служения нашего”, потому что уверены, что если мы страдаем с Ним и мертвы с Ним Его жертвенной смертью, то будем также жить с Ним и царствовать с Ним в Его Посредническом Царстве, которое благословит Израиль и весь мир (Рим. 12: 1).

Это же выражение “после тех дней” встречается в связи с пророчеством Иоиля об излиянии святого Духа. Через него Господь провозглашает окончательное излияние Божественного благословения, святого Духа, на всякую плоть, но сообщает нам, что это будет “после того”. Это все еще в будущем. Следовательно, перед нами еще одно свидетельство того, что выражение “после тех дней” означает, что это будет после завершения дела избрания Церкви – Невесты Мессии, Посредника, Христа. Далее Господь через пророка говорит, что Его святой Дух сначала будет излит на Его особых рабов и рабынь “в те дни”. Так и произошло: от Пятидесятницы святой Дух предназначался для Господних рабов и рабынь, и ни для кого другого. К другим – миру человечества в целом – он не может прийти раньше, чем “после того”. Ту же мысль выражает апостол, когда говорит, что “Он [Иисус Христос] есть умилостивление [удовлетворение] за грехи наши [грехи Церкви в течение этого Евангельского века], и не только за наши, но и за [грехи] всего мира [в свое время]” (1 Иоан. 2: 2). [R4498]

Это вторичное применение заслуги нашего Господа на Крышку Умилостивления, за мир, соответствует второму кроплению кровью в День Примирения – “кровью козла Господня”, “Его собственной кровью” “за весь народ”, запечатлевая для них, то есть вводя в действие, Новый Завет.

Почему же Новый Завет так долго задерживался? Мы отвечаем, что, хотя он был обещан за много столетий до Христа, он не стал свершившимся фактом, пока наш Господь Иисус не умер. Его смерти было достаточно, чтобы запечатать этот Новый Завет и сразу же принести реституционные благословения Израилю, а через Израиль – всему миру, если бы Искупитель, когда вознесся на высоту, применил заслугу Своей жертвы таким образом. Но очевидно, что Он не применил ее таким образом: во-первых, исходя из того, что реституция Израиля не началась тогда, не началась до сих пор, и не начнется до времени, названного “после тех дней”. Во-вторых, это доказывается другим фактом, что заслуга Христовой жертвы, которая не была дана Израилю для запечатления Нового Завета [Закона], была дана другому классу, новому народу, Духовному Израилю, и была применена за него и принесла ему явные благословения на протяжении всех этих столетий Евангельского века.

Следовательно, говоря языком Священного Писания, то, что сделал наш Господь относительно обещанного Нового Завета между Богом и Израилем во время Своего первого пришествия, заключалось в том, что Он стал “поручителем” и гарантом для его дальнейшего выполнения (Евр. 7: 22). С тех пор Новый Завет можно считать заверенным, или законодательно закрепленным, гарантированным, но не введенным в действие, поскольку, как утверждает апостол, завещание, или волеизъявление, не имеет обязывающей силы до смерти завещателя. В согласии с Божественным Планом Искупитель применил заслугу Своей жертвы за особый класс “призванных” и “привлеченных Отцом” в этом Евангельском веке, чтобы они стали Его членами, присоединились к Нему в Его жертве. Они должны были принять от Его полноты, Его заслуги, как примирения за свои грехи, а затем должны были пить Его кровь, то есть участвовать в Его смерти, чтобы Его кровь, заслуга Его жертвы могла как благословение пройти через них и позволить им через жертву реституционных благословений достичь божественной природы и славы (2 Пет. 1: 4). Ни один из них не может сохранить благословение реституционных привилегий. Каждый был обязан заранее отдать свою жизнь в жертву с Господом перед своим окончательным принятием и зачатием святым Духом к сонаследованию с Главой в Его славе, чести и бессмертии. Следовательно, причина того, что Новый Завет, обещанный во дни Иеремии и заверенный смертью нашего Господа, еще не вступил в силу и не стал действующим в реституционных благословениях для Израиля и мира, заключается в том, что смерть завещателя еще не полностью совершена, поскольку завещателем, через которого Израиль получит это большое благословение Нового Завета, является не один наш Господь Иисус, но Христос, Глава и Тело.

С этим согласуются слова апостола, а именно, что естественный Израиль “теперь непослушен для помилования вас [Духовного Израиля], чтобы и сам он был помилован” (Рим. 11: 31). Возложение реституционных прав, полученных нами от Господа через веру в Его Кровь, является нашей жертвой их, смертью Тела Завещателя (2 Кор. 4: 10). Израиль должен быть бенефициаром этого завета, этого наследия, этого волеизъявления, вся заслуга которого, как сказал Иисус, “в Его крови”, в Его чаше, которую мы должны пить.

КРЕСТИВШИЕСЯ В МОИСЕЯ – КРЕСТИВШИЕСЯ ВО ХРИСТА

Если Церковь должна быть членами великого Посредника, то почему Израиль, который крестился в Моисея (1 Кор. 10: 1, 2), тем самым не стал членами Посредника Завета Закона?

Божественный замысел с задействованием Моисея, Аарона, племени Левия и всего Израиля как образов является сложным, поэтому невежды и неутвержденные подвержены опасности исказить его во вред себе. Тот, кто начнет с пасхального образа освобождения первенцев и продолжит историю образного народа вплоть до времени вхождения в Ханаан, а затем обратится к смерти Христа как антитипичного Пасхального Агнца и попытается провести параллель между испытаниями Церкви и мира и испытаниями Израиля, полностью запутается, пока не поймет, что в Израиле ряд образов смешались и наложились друг на друга.

Например, признавая Пасхального агнца образом нашего Господа Иисуса и Его смерти, и признавая первенцев Израиля, уцелевших “той ночью”, образами духовного Израиля, мы знаем, что “та ночь” изображала Евангельский век. Мы также знаем, что следующее утро изображало утро Тысячелетия. Следовательно, освобождение Израиля при переходе через Красное море, кажется, изображает окончательное освобождение всего мира человечества от рабства греха и смерти, которое изображал фараон и его войско. Также гибель фараонова войска, по-видимому, представляла окончательное уничтожение сатаны и всякого злого влияния в конце Тысячелетнего века. Таким был конец этого образа.

С окончанием этого образа начался другой, ведь поход Израиля к горе Синай, где они вступили в отношения завета с Господом, изображал приближение Евангельской Церкви и всего мира к состоянию, описанному св. Павлом в Послании к Евреям 12 гл., – концу этого века, времени скорби и установления Нового Завета [Закона] с Израилем для благословения всех родов земли. И после этого путешествие по пустыне является еще одним образом, представляющим Божий народ и неспособность многих войти в Его отдых из-за недостатка веры. Впоследствии Моисей ударяет скалу и ему не позволено войти в землю обетованную – это отдельный образ. Переход через Иордан – это еще один образ. Назначение Иисуса Навина, нового вождя, вместо Моисея – еще один образ. Падение стен Иерихона – еще один образ. Победа Израиля над различными врагами в земле Ханаан – еще один образ.

Возвращаясь теперь к первому из упомянутых образов – тому, который начался с заклания Пасхального агнца, кропления его кровью, потребления его плоти в “ту ночь”, когда первенцы переходили и были спасены, – мы замечаем, что особенностью этого образа, которая имеет отношение к “Церкви Первенцев” и этому Евангельскому веку, было то, что она миновала еще до того, как израильтяне как народ крестились в Моисея в море и облаке. Соответственно, это крещение в Моисея, очевидно, изображало не крещение Церкви Первенцев в смерть Христа, а крещение всего мира человечества в жизнь Христа в течение Тысячелетия.

Церковь переходит от оправдания жизни к жертвенной смерти с Господом, чтобы стать членами “Тела” Посредника. Но израильтяне перешли через море и облако не на смерть, а на свободу – на свободу как народ. Поэтому крещение в Моисея, очевидно, представляло освобождение стонущего творения на свободу, которой Христос предлагает освободить всех, кто придет к Нему в ответ на Его привлечение в Тысячелетнем веке. Таким образом, апостол говорит нам, что, как Иисус уже является Главой Церкви, Его Тела, так в конечном итоге Он будет Главой всего творения, потому что Божья воля – “все... соединить под главою Христом” (Еф. 1: 10).

Это мы пытались проиллюстрировать на Карте Веков в ИССЛЕДОВАНИЯХ СВЯЩЕННОГО ПИСЬМА, т. 1. Пирамида на этом рисунке показывает нашего Господа Иисуса как Главу, Церковь – как Его Тело, а затем Великое Множество, восстановленный телесный Израиль и, наконец, все народы, приведенные под единого Главу. Ту же мысль, что мир станет Христовым в притяжательном смысле, выражает св. Павел. Рассказывая о воскресении, он говорит, что “будет воскресение мертвых, праведных и неправедных”, “каждый в своем порядке: первенец Христос, потом Христовы, в пришествие Его” (1 Кор. 15: 23). Ту же мысль, что мир будет приведен под власть и имя Христа, апостол выражает словами: “...от Которого именуется всякое отечество на небесах и на земле” (Еф. 3: 15).

Следовательно, в этом образе крещения Израиля в Моисея мы имеем ссылку на то, что касается Тысячелетнего века, но никакой ссылки на то, что касается Церкви Первенцев в этом веке, – никакой ссылки на крещение в страдания и смерть Христа. Действительно, нигде в этом образе не показана связь между Главой и членами. Он просто изображает нам заколотого Божьего Агнца и нашу привилегию быть спасенными, то есть перейти от смерти к жизни в этом Евангельском веке, перед всеобщим освобождением человечества от власти греха и смерти.

НУЖНО ЛИ БЫЛО СНАЧАЛА ИСКУПИТЬ АДАМА?

Принимая библейское высказывание о том, что “посему, как одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, [потому что] в нем все согрешили” (Рим. 5: 12-19); а затем утверждение Писания: “Ибо, как смерть через человека, [так] через человека и воскресение мертвых” (1 Кор. 15: 21); а также заверение, что “как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут” (1 Кор. 15: 22), должны ли мы понимать, что Адама нужно было первым искупить и примирить, прежде чем кто-то из его детей может получить примирение? Если да, то должны ли мы понимать, что Адам был включен в число верующих, дом веры, за который Иисус, наш великий Первосвященник, явился и совершил удовлетворение за грех, когда появился в присутствии Бога за нас?

Безусловно, мы не должны этого делать! Св. Павел не упоминает Адама в своем перечне Древних Достойных в Послании к Евреям 11 гл. Напротив, наши ожидания относительно Адама состоят в том, что поскольку он был человеком из класса мира, “всего народа”, то его грех получит примирение в конце этого века, когда великий Первосвященник антитипически окропит Своей кровью Крышку Умилостивления за грехи всего мира, “всего народа”, как в начале этого века совершил примирение за наши грехи – Церкви. Мы также ожидаем, что отец Адам будет одним из последних [R4499], кто будет пробужден от сна смерти и получит привилегии, благословения, возможности и испытания Тысячелетнего века.

Мы считаем, что благословения реституции начнутся с поколения, которое будет жить во время инаугурации Царства Посредника. Что Царство в первую очередь будет иметь дело с ними и приведет их к определенной степени выздоровления, прежде чем иметь дело с теми, кто спит в земном прахе. Далее те из спящих, которые попали в сон смерти позже всех, поднимутся первыми, тогда как те, которые попали первыми, поднимутся последними. Другими словами, первые будут последними, а последние – первыми. Мы считаем, что вполне вероятно, что пробуждение людей будет ответом на молитвы их друзей в течение Тысячелетия; и что те, кто будет жить в то или иное время, будут особенно заинтересованы в молитве за тех, кто был их знакомыми или родственниками. Мы не видим никакой причины, почему отец Адам должен иметь какое-то преимущество в связи с трудом искупления. Правда, он был тем человеком, через которого грех и смерть вошли в мир, но среди миллиардов его детей он не имеет никакого превосходства в глазах Справедливости, которая, как мы понимаем, в своей книге говорит о человечестве так: “Грех одного человека, затем наказание, смерть”.

Похожим образом, хотя наш Господь Иисус является тем, Кто заплатил за наше наказание, однако Справедливость в своей книге, вероятно, не будет особо отмечать этот факт, а просто напишет: “Один святой, непричастный злу, непорочный Человек умер и применил заслугу Своей смерти за дом веры”. Позже мы можем предположить, что в книге Справедливости появится запись: “Заслуга одного умершего Человека, Праведного за неправедных, была применена за «своих по вере [дом веры]», и теперь, когда она снова жертвенно положена, она снова применена – на этот раз «за весь народ», который не был включен в первое применение”.

Жертва Человека Иисуса Христа была достаточной за грехи всего мира, и то, что в конечном итоге она станет доступной для отмены грехов мира, объясняется тем, что Справедливость при осуждении осудила только отца Адама как человека и не обратила внимания на его детей, не вынеся им отдельного осуждения, но посчитала их всех членами одного человека. Следовательно, смерть Иисуса могла быть применена за любого из рода Адама, или за любое количество из них, или за всех, включая Адама. И это последнее будет окончательным результатом.

R4496 (1909 г.)